ПУБЛИЦИСТИКА

Идея «соседствующих миров» в фантастике не нова, к ней обращались и классики (Уэллс), и ранние советские фантасты (Зеликович), и современные зарубежные писатели (М.Лэйстнер и др.). Но за малыми исключениями в мировой фантастике уже утвердилось совершенно справедливое мнение, что повторность научной идеи (и даже сюжетной идеи) отнюдь не дискредитирует произведения. Тем более это относится к «соседствующим мирам», где возможна масса различных аспектов ([зачеркнуто: У Уэллса и Зеликовича – это] миры в направлении четвертого измерения, [зачеркнуто: у Лэйстнера это] миры-антиподы, антимиры, [зачеркнуто: у Бистлера [?] и у Азимова – это] вероятностные миры и т.д.). Короче говоря, «соседствующие миры» Абрамовых не могут вызвать никаких возражений, особенно принимая во внимание весьма солидное, [зачеркнуто: хотя бы и псевдонаучное] едва ли не в ранге гипотезы обоснование этой идеи в повести.

[зачеркнуто полстраницы: Больше к научной стороне произведения возвращаться не будем.

Чему же служит эта идея в художественном произведении Абрамовых? Для чего они [зачеркнуто: введены ими] строили повесть именно на этой идее?
1) путешествие по вероятностям
2) постулат о неизбежности событий и инвариантности истории относительно систем случайностей. Допустимость постулата.
3) худож. сторона: назойливость постулата.
4) крайняя увлекательность сюжета.
5) стилистический уровень.
6) назойливость утверждения марксистского правоверия [?] идеи соседствующих миров.
7) служебность Ольги, Галины и др. (не настаивать на исправлении)
8) отличность Мишки Сычука и иного героя. Хорош Заргарьян.
9) Огромные возможности, авторы стиснули [?] себя постулатом.
10) Научно-фантастический очерк в сценах о будущем.]

Но научная идея в фантастическом произведении – это средство. Какую же цель преследовали авторы, вооружившись гипотезой «соседствующих миров»? Судя по их декларациям, иногда несколько назойливым, они стремились убедить читателя по меньшей мере в двух вещах. 1) физическое подобие предполагает и социальное подобие, что бы ни пели певцы личностей и случайностей. 2) диалектический материализм философски оправдывает (если это настоящий диамат, не узколобое дерьмо, которое долбят сейчас серые начетчики) любую материалистическую гипотезу, в т.ч. и гипотезу «соседствующих миров». Что ж, условимся считать, что они читателя в этом убедили. Конечно, постулат «физическое подобие – социальное подобие» – это всего лишь один из возможных постулатов, [зачеркнуто: но еще тр. док., хотя] а постулаты не доказываются. Он сомнителен [зачеркнуто: философски] исторически и очень связывает творчески. [зачеркнуто: (правда, ] Но это дело авторов, так они решили и так оно пусть будет, тем более, что вся повесть на этом построена. Второе же утверждение есть простое повторение известной всем марксистской истины. Повторение – мать учения, ничего плохого в этом тоже нет. Но это декларации, а что говорит само произведение?

Прежде всего это рассказ об очень хорошем, близком нам всем (хорошим людям) человеке. Формально повесть представляет собой историю путешественника по вероятностям. Авторы очень убедительно показали и доказали, что во всех – практически – возможных ситуациях настоящий человек остается настоящим человеком, т.е. непреходящую ценность воспитания. В этом, на наш взгляд, состоит главное достоинство повести.

Но оно не единственное. Мы не будем говорить о чисто литературной, стилистической стороне дела, это скажут (или замолчат) специалисты-литературоведы, нам же кажется, что здесь все в порядке. Следующим достоинством повести является ее крайняя увлекательность. Герой настолько заинтересовывает, что оторваться от повести до конца очень трудно. И этому не мешают даже настойчивые повторения философских и научных идей (словно авторы озабочены, чтобы их – избави бог! – не заподозрили в идеализме, символизме, мазохизме и черт знает в чем еще). Может быть бледноватыми и малоразличимыми вышли Ольги, Галины, Зои и т.д., но это очевидно служебные фигуры. Зато отлично выписаны и Громов, и Сычук, и Заргарьян, и даже Кленов, выступающий сравнительно редко.

Мы могли бы сделать несколько замечаний и предложить некоторые переделки, но, поразмыслив, поняли, что в нас говорит уже не рецензент, а писатель. «Я бы написал не так, а так». Но Абрамовым не[т] нужды знать, как бы написал рецензент. Они [зачеркнуто: сд] написали свою повесть, отличную повесть, и с ее выходом в свет советская фантастика пополнится новыми именами, с которыми будут ассоциироваться талант и увлекательность.

Оставьте Ваши вопросы, комментарии и предложения.       © "Русская фантастика", 1998-2012       © Аркадий Стругацкий, текст, 1963-1972       © Дмитрий Ватолин, дизайн, 1998-2000       © Алексей Андреев, графика, 2006       Редактор: Владимир Борисов       Верстка: Владимир Борисов, Максим Образцов       Корректор: Владимир Дьяконов       Страница создана в январе 1997. Статус официальной страницы получила летом 1999 года